life will tear you apart you are so fucked up
Название: Hime to Ryu
Пейринг: onesided Tatsuki\Orihime
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: all hail Kubo Tite~
Статус: закончен
Предупреждения: slight shojo-ai, POV и, возможно, ООС Татсуки
картинка кликабельна
«Посмотри на меня. Посмотри на меня. Посмотри…пожалуйста» - я снова и снова пристально смотрю на тебя и отчаянно посылаю одну и ту же мысль.
Сквозь ресницы, наблюдаю за тобой и мечтаю, чтобы наши взгляды встретились. Я снова хочу видеть теплый взгляд твоих янтарно-карих глаз, обращенный ко мне и только ко мне. Хотя бы один раз. Но неизменно вижу, как ты рассеяно смотришь на рыжую макушку этого придурка, Ичиго Куросаки. На губах твоих играет легкая улыбка, и лишь я замечаю, как болезненно подрагивают кончики твоих пальцев.
Да, Орихиме, я никогда тебе не говорила, но у тебя очень красивые руки. Я люблю их разглядывать, люблю к ним прикасаться. Твои маленькие теплые ладони с тонкой бледной кожей, длинные, чуть припухлые пальцы с всегда аккуратно подстриженными розовыми ногтями.
Ты знаешь, каждый раз сжимая твою ладонь в своей, мне кажется, что в руке у меня маленькое солнце. И тепло от руки разливается по всему телу, заставляя сердце биться немного чаще, чем обычней. Жаль, что мы так редко в последнее время держимся за руки. Мне остается лишь сквозь полуприкрытые веки наблюдать за твоими пальцами. Как они нервно царапают поверхность парты, барабанят по ней, как скользят, прижимаясь к дереву, мягкие розовые подушечки твоих пальцев. Длинных изящных пальцев. Я так давно стала наблюдать за твоими руками, что если в толпе увижу сотни протянутых рук, то отличу твои, ничуть не сомневаясь. Они выдают все твое настроение, все, что ты прячешь за неизменной робкой улыбкой. За все то время, проведенное с тобой, я изучила язык твоих рук в совершенстве. Ты что-то лихорадочно строчишь в тетрадь, конспектируя слова учителя, и от этого пальцы твои после урока все будут в чернильных пятнах. Знаешь, это так мило. Особенно когда после урока ты уходишь к школьному фонтанчику во дворе, отмывать пасту с рук, оттирая ее смоченным в воде розовым платком. А я буду сидеть на парапете рядом, молча наблюдая за тобой и сдерживая безумное желание отнять у тебя платок и самой нежно оттереть чернила с твоей кожи. Я боюсь, что тебе покажется это странным, что ты испугаешься…
Я ведь даже давно ввела одно правило в свою жизнь: «Не касаться тебя более трех раз за день». Я подсчитываю каждое мимолетное касание, и, знаешь, у меня сердце обрывается каждый раз, когда я, холодея, произношу мысленно: «На сегодня это было последнее». Но надо строго контролировать себя, потому что если ты узнаешь, я уверена – огорчишься. Ведь твоя лучшая подруга не должна быть такой, да? Такой неправильной? Ведь ужасно неправильно, когда одна девочка хочет другую девочку?
Да, Иноуэ Орихиме, я тебя безумно хочу, знаешь? Меня сводят с ума твои пальцы, одна лишь мысль о том, как они касались бы меня, были бы во мне, заставляет меня краснеть, а сердце – пропускать пару ударов. Я не могу спокойно смотреть на тебя в раздевалке. Когда ты стягиваешь футболку после физкультуры, твоя большая грудь подпрыгивает, а вместе с ней подпрыгивает и мое сердце. Подпрыгивает и резко ухает куда-то вниз. Помню, когда-то ты надела бюстгальтер с неудобной застежкой и, промучившись с минуту в бесплодных попытках его застегнуть, попросила меня. Однако, и я с ним мучалась не меньше. Мои пальцы дрожали, дыхание сбилось, я была красной, как помидор, и потому была рада (и одновременно изнемогала) от того, что в раздевалке уже почти никого не осталось. Конечности стали словно ватными, пальцы одеревенели и я никак не могла справиться с дурацкой застежкой.
Но когда я случайно коснулась теплой кожи твоей спины, у меня мурашки пошли по всему телу и внизу живота стало так тяжело и… еще я помню, как ты взвизгнула и сказала, что у меня холодные пальцы, рассмеявшись. А мне между тем было слишком горячо, несмотря на мои ледяные руки. Я сглотнула, проводя взглядом по ровной линии твоего позвоночника, и промелькнула мысль: «К черту, будь что будет, никого нет рядом, все ушли…» В этот момент я слишком близко наклонилась к тебе, вдохнула твой запах (как сейчас помню – ты пахла бананом и медом, это был тот самый гель для душа, который мы с тобой выбирали накануне) и окончательно сошла с ума.
И в этот момент застежка защелкнулась. Ты сказала «Спасибо» и отстранилась от меня, потянувшись за своей блузкой. А я с трудом отвернулась и осела на колени, сделав вид, что роюсь в своем шкафчике. Только тогда пришло ко мне осознание того, что я чуть не решилась изнасиловать свою лучшую подругу. Внутри все до сих пор горело, между ног было мокро и неудобно, а на глаза выступили слезы. Ужас, перемешанный пополам с остатками похоти. Горько-сладкий коктейль осознания любви к тебе, Химе. Именно тогда, я впервые поняла, что хочу, чтобы ты принадлежала мне. Безраздельно.
Но сейчас твой взгляд устремлен на этого рыжего придурка, «Клубничку», как его обзывали в детской секции по каратэ. Знаешь, когда я впервые увидела, что ты смотришь на него, мне стало мучительно больно. Мерзкое чувство: я ревную свою лучшую подругу к другу детства. Запутанный клубок дружеских отношений.
Одно единственное, я не могу принять. Что ты влюбилась в него. Ведь я знаю, что этот дурень никогда не сделает тебя счастливой. Я ведь видела, я знаю. Знаешь, это не тот человек, который тебя достоин. Я не знаю, о чем он думает, но явно не о девушках.
Ичиго – прям, как палка. Никаких поворотов и изгибов, никаких обходных путей, никаких мелочей – напролом и вперед. Он не заморачивается на деталях, он способен разглядеть лишь то, что подсунешь ему прямо под нос. Он смотрит только вперед, никогда не оглядываясь по сторонам. Я же знаю его, Орихиме. Давно его знаю. Он хороший человек, но не тот, кто тебе нужен.
Я просто безумно хочу, чтобы он был не тем человеком, который тебе нужен. Я хочу, чтобы ты нуждалась во мне. Эгоистичное, предательское, собственническое желание – завладеть твоим сердцем, не отдать его никому другому и бережно хранить тебя, как куклу, чтобы наши миры были неразрывно слиты, чтобы ты всегда была на моей стороне, рядом со мной.
Эти летние каникулы – когда ты покинула мой мир, - были худшими в моей короткой жизни. Но я надеюсь, что ты об этом никогда не узнаешь. Ты ведь расстроишься, глупенькая. Будешь плакать и винить себя, в том, что мне больно. И мне от этого будет вдвойне больней.
Ведь я хотела запереть тебя в своем мире, словно в темнице замка. Словно принцессу из сказки.
Знаешь, а часто думаю о наших именах. Принцесса и дракон. Похоже, неправда ли? Я ревнивый дракон, который охраняет принцессу, запертую в высокой башне. И я ведь охраняла тебя, помнишь? Я буквально монополизировала тебя. Ты не замечала, как я ограждаю тебя от других девочек, не позволяю тебе заводить дружбы с ними, даю общаться с одноклассницами лишь в моем присутствии и строго отвожу под это время. Я ревновала тебя к ним. Я боялась, что твоя доброта и обаяние быстро завоюют симпатию других и я стану всего лишь очередной в сонме твоих подружек.
Ревнивая собственница Татсуки-тян. Скажи, Орихиме, почему ты мне так веришь? Я ведь знаю, что даже если ты все поймешь, все увидишь, ты не отвернешься от меня, ты будешь все равно верить мне – больше, чем я сама себя верю. Ты сумеешь простить мне то, что я сама себе простить не могу. Ты слишком добрая, настолько добрая, что твоей доброты с излишком, хватит на всех, а я все равно хочу, чтобы она принадлежала только мне. И больше никому.
Ревнивый дракон, скрывающий прекрасную принцессу. И, черт возьми, меньше всего мне хотелось, чтобы твоим рыцарем-освободителем стал этот рыжий дурень, который даже не понял, что побил дракона, разрушил башню и освободил принцессу. Он же не заметил этого. А мне от этого горше вдвойне – от осознания, что тебя, мое сокровище, несмотря на всю мою охрану, спасли…кощунственно-случайно.
Жаль, что я не настоящий дракон. Меня изнутри пожирает это жаркое жадное пламя, а выдохнуть я его не могу. Я сгораю изнутри. Ярость, похоть, страсть, гнев, ревность – топливо, заставляющее огонь внутри меня разгораться все сильней и сильней. Иногда, оно, свернувшись маленьким рыжим лисенком, спит в глубине моего сердца, грея, но не сжигая. Однако, эти моменты наступают все реже и реже. Огненный лисенок скоро превратится во взрослого лиса с двенадцатью хвостами, который разворошит все еле потрескивающие угли, заставив их снова схватиться пламенем. Что я буду делать тогда? Скажи мне, Орихиме? Честно говоря, мне меньше всего хочется, чтобы в этот момент ты оказалась рядом со мной. Иначе я спалю и тебя. Я то сгорю окончательно, а как потом будешь ты – опаленная, обожженная этим крамольным пламенем, которого не ждала? Как ты переживешь все это? Сумеешь ли меня простить? Я не знаю… Одно знаю точно, если сделаю тебе больно – я себя сама никогда не прощу.
А сейчас, Орихиме, ты снова бросаешь мимолетный горький взгляд на Куросаки, и пламя внутри разгорается еще сильней.
Ичиго, прошу тебя, если сможешь – спаси ее. Спаси за меня, как уже, наверно, спасал не один раз. Спаси от меня, как спас однажды, пусть и не осознанно. Спаси ее. Иначе ревнивый дракон сожжет свою принцессу вместе с замком и рыцарем. Я не шучу, Ичиго. Как бы ты ни был дорог мне, если ты не сумеешь ее спасти…
Ногти снова с болью впиваются в ладони. Я схожу с ума от своих мыслей.
И снова, как мантру, повторяю: «Посмотри на меня, Орихиме. Посмотри на меня»
Или хотя бы…Как жалкую просьбу, отчаянный скулеж, мелкая забившаяся в угол мысль: «Пожалуйста, если не можешь, тогда не смотри на него, не смотри…»
Если бы я имела право запретить тебе любить его, я бы им воспользовалась, наплевав на все это кичливое благородство и моральные принципы. Если бы я имела право владеть тобой, я бы им воспользовалась, наплевав на то, что общество считает это неправильным. Если бы я имела право запереть тебя в высокую башню замка, нарядив как принцессу, я бы им воспользовалась.
Да только…После всего этого, всей той боли, что я причиню тебе, в красивой принцессе от тебя, Орихиме, будет ровно столько же, сколько от бабочки в пустом коконе. И от меня, Татсуки, в ревнивом драконе, охраняющем замок, не будет ничего, кроме «говорящего» имени.
Беги от меня, Орихиме. Беги, пока не поздно. Беги на край света. Беги, пока ничего не знаешь. Беги, пока искренне думаешь, что Татсуки – твоя самая лучшая подруга, которая никогда не причинит тебе боли.
Беги, Орихиме. И знай, что я побегу за тобой.
Пейринг: onesided Tatsuki\Orihime
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: all hail Kubo Tite~
Статус: закончен
Предупреждения: slight shojo-ai, POV и, возможно, ООС Татсуки
картинка кликабельна
«Посмотри на меня. Посмотри на меня. Посмотри…пожалуйста» - я снова и снова пристально смотрю на тебя и отчаянно посылаю одну и ту же мысль. Сквозь ресницы, наблюдаю за тобой и мечтаю, чтобы наши взгляды встретились. Я снова хочу видеть теплый взгляд твоих янтарно-карих глаз, обращенный ко мне и только ко мне. Хотя бы один раз. Но неизменно вижу, как ты рассеяно смотришь на рыжую макушку этого придурка, Ичиго Куросаки. На губах твоих играет легкая улыбка, и лишь я замечаю, как болезненно подрагивают кончики твоих пальцев.
Да, Орихиме, я никогда тебе не говорила, но у тебя очень красивые руки. Я люблю их разглядывать, люблю к ним прикасаться. Твои маленькие теплые ладони с тонкой бледной кожей, длинные, чуть припухлые пальцы с всегда аккуратно подстриженными розовыми ногтями.
Ты знаешь, каждый раз сжимая твою ладонь в своей, мне кажется, что в руке у меня маленькое солнце. И тепло от руки разливается по всему телу, заставляя сердце биться немного чаще, чем обычней. Жаль, что мы так редко в последнее время держимся за руки. Мне остается лишь сквозь полуприкрытые веки наблюдать за твоими пальцами. Как они нервно царапают поверхность парты, барабанят по ней, как скользят, прижимаясь к дереву, мягкие розовые подушечки твоих пальцев. Длинных изящных пальцев. Я так давно стала наблюдать за твоими руками, что если в толпе увижу сотни протянутых рук, то отличу твои, ничуть не сомневаясь. Они выдают все твое настроение, все, что ты прячешь за неизменной робкой улыбкой. За все то время, проведенное с тобой, я изучила язык твоих рук в совершенстве. Ты что-то лихорадочно строчишь в тетрадь, конспектируя слова учителя, и от этого пальцы твои после урока все будут в чернильных пятнах. Знаешь, это так мило. Особенно когда после урока ты уходишь к школьному фонтанчику во дворе, отмывать пасту с рук, оттирая ее смоченным в воде розовым платком. А я буду сидеть на парапете рядом, молча наблюдая за тобой и сдерживая безумное желание отнять у тебя платок и самой нежно оттереть чернила с твоей кожи. Я боюсь, что тебе покажется это странным, что ты испугаешься…
Я ведь даже давно ввела одно правило в свою жизнь: «Не касаться тебя более трех раз за день». Я подсчитываю каждое мимолетное касание, и, знаешь, у меня сердце обрывается каждый раз, когда я, холодея, произношу мысленно: «На сегодня это было последнее». Но надо строго контролировать себя, потому что если ты узнаешь, я уверена – огорчишься. Ведь твоя лучшая подруга не должна быть такой, да? Такой неправильной? Ведь ужасно неправильно, когда одна девочка хочет другую девочку?
Да, Иноуэ Орихиме, я тебя безумно хочу, знаешь? Меня сводят с ума твои пальцы, одна лишь мысль о том, как они касались бы меня, были бы во мне, заставляет меня краснеть, а сердце – пропускать пару ударов. Я не могу спокойно смотреть на тебя в раздевалке. Когда ты стягиваешь футболку после физкультуры, твоя большая грудь подпрыгивает, а вместе с ней подпрыгивает и мое сердце. Подпрыгивает и резко ухает куда-то вниз. Помню, когда-то ты надела бюстгальтер с неудобной застежкой и, промучившись с минуту в бесплодных попытках его застегнуть, попросила меня. Однако, и я с ним мучалась не меньше. Мои пальцы дрожали, дыхание сбилось, я была красной, как помидор, и потому была рада (и одновременно изнемогала) от того, что в раздевалке уже почти никого не осталось. Конечности стали словно ватными, пальцы одеревенели и я никак не могла справиться с дурацкой застежкой.
Но когда я случайно коснулась теплой кожи твоей спины, у меня мурашки пошли по всему телу и внизу живота стало так тяжело и… еще я помню, как ты взвизгнула и сказала, что у меня холодные пальцы, рассмеявшись. А мне между тем было слишком горячо, несмотря на мои ледяные руки. Я сглотнула, проводя взглядом по ровной линии твоего позвоночника, и промелькнула мысль: «К черту, будь что будет, никого нет рядом, все ушли…» В этот момент я слишком близко наклонилась к тебе, вдохнула твой запах (как сейчас помню – ты пахла бананом и медом, это был тот самый гель для душа, который мы с тобой выбирали накануне) и окончательно сошла с ума.
И в этот момент застежка защелкнулась. Ты сказала «Спасибо» и отстранилась от меня, потянувшись за своей блузкой. А я с трудом отвернулась и осела на колени, сделав вид, что роюсь в своем шкафчике. Только тогда пришло ко мне осознание того, что я чуть не решилась изнасиловать свою лучшую подругу. Внутри все до сих пор горело, между ног было мокро и неудобно, а на глаза выступили слезы. Ужас, перемешанный пополам с остатками похоти. Горько-сладкий коктейль осознания любви к тебе, Химе. Именно тогда, я впервые поняла, что хочу, чтобы ты принадлежала мне. Безраздельно.
Но сейчас твой взгляд устремлен на этого рыжего придурка, «Клубничку», как его обзывали в детской секции по каратэ. Знаешь, когда я впервые увидела, что ты смотришь на него, мне стало мучительно больно. Мерзкое чувство: я ревную свою лучшую подругу к другу детства. Запутанный клубок дружеских отношений.
Одно единственное, я не могу принять. Что ты влюбилась в него. Ведь я знаю, что этот дурень никогда не сделает тебя счастливой. Я ведь видела, я знаю. Знаешь, это не тот человек, который тебя достоин. Я не знаю, о чем он думает, но явно не о девушках.
Ичиго – прям, как палка. Никаких поворотов и изгибов, никаких обходных путей, никаких мелочей – напролом и вперед. Он не заморачивается на деталях, он способен разглядеть лишь то, что подсунешь ему прямо под нос. Он смотрит только вперед, никогда не оглядываясь по сторонам. Я же знаю его, Орихиме. Давно его знаю. Он хороший человек, но не тот, кто тебе нужен.
Я просто безумно хочу, чтобы он был не тем человеком, который тебе нужен. Я хочу, чтобы ты нуждалась во мне. Эгоистичное, предательское, собственническое желание – завладеть твоим сердцем, не отдать его никому другому и бережно хранить тебя, как куклу, чтобы наши миры были неразрывно слиты, чтобы ты всегда была на моей стороне, рядом со мной.
Эти летние каникулы – когда ты покинула мой мир, - были худшими в моей короткой жизни. Но я надеюсь, что ты об этом никогда не узнаешь. Ты ведь расстроишься, глупенькая. Будешь плакать и винить себя, в том, что мне больно. И мне от этого будет вдвойне больней.
Ведь я хотела запереть тебя в своем мире, словно в темнице замка. Словно принцессу из сказки.
Знаешь, а часто думаю о наших именах. Принцесса и дракон. Похоже, неправда ли? Я ревнивый дракон, который охраняет принцессу, запертую в высокой башне. И я ведь охраняла тебя, помнишь? Я буквально монополизировала тебя. Ты не замечала, как я ограждаю тебя от других девочек, не позволяю тебе заводить дружбы с ними, даю общаться с одноклассницами лишь в моем присутствии и строго отвожу под это время. Я ревновала тебя к ним. Я боялась, что твоя доброта и обаяние быстро завоюют симпатию других и я стану всего лишь очередной в сонме твоих подружек.
Ревнивая собственница Татсуки-тян. Скажи, Орихиме, почему ты мне так веришь? Я ведь знаю, что даже если ты все поймешь, все увидишь, ты не отвернешься от меня, ты будешь все равно верить мне – больше, чем я сама себя верю. Ты сумеешь простить мне то, что я сама себе простить не могу. Ты слишком добрая, настолько добрая, что твоей доброты с излишком, хватит на всех, а я все равно хочу, чтобы она принадлежала только мне. И больше никому.
Ревнивый дракон, скрывающий прекрасную принцессу. И, черт возьми, меньше всего мне хотелось, чтобы твоим рыцарем-освободителем стал этот рыжий дурень, который даже не понял, что побил дракона, разрушил башню и освободил принцессу. Он же не заметил этого. А мне от этого горше вдвойне – от осознания, что тебя, мое сокровище, несмотря на всю мою охрану, спасли…кощунственно-случайно.
Жаль, что я не настоящий дракон. Меня изнутри пожирает это жаркое жадное пламя, а выдохнуть я его не могу. Я сгораю изнутри. Ярость, похоть, страсть, гнев, ревность – топливо, заставляющее огонь внутри меня разгораться все сильней и сильней. Иногда, оно, свернувшись маленьким рыжим лисенком, спит в глубине моего сердца, грея, но не сжигая. Однако, эти моменты наступают все реже и реже. Огненный лисенок скоро превратится во взрослого лиса с двенадцатью хвостами, который разворошит все еле потрескивающие угли, заставив их снова схватиться пламенем. Что я буду делать тогда? Скажи мне, Орихиме? Честно говоря, мне меньше всего хочется, чтобы в этот момент ты оказалась рядом со мной. Иначе я спалю и тебя. Я то сгорю окончательно, а как потом будешь ты – опаленная, обожженная этим крамольным пламенем, которого не ждала? Как ты переживешь все это? Сумеешь ли меня простить? Я не знаю… Одно знаю точно, если сделаю тебе больно – я себя сама никогда не прощу.
А сейчас, Орихиме, ты снова бросаешь мимолетный горький взгляд на Куросаки, и пламя внутри разгорается еще сильней.
Ичиго, прошу тебя, если сможешь – спаси ее. Спаси за меня, как уже, наверно, спасал не один раз. Спаси от меня, как спас однажды, пусть и не осознанно. Спаси ее. Иначе ревнивый дракон сожжет свою принцессу вместе с замком и рыцарем. Я не шучу, Ичиго. Как бы ты ни был дорог мне, если ты не сумеешь ее спасти…
Ногти снова с болью впиваются в ладони. Я схожу с ума от своих мыслей.
И снова, как мантру, повторяю: «Посмотри на меня, Орихиме. Посмотри на меня»
Или хотя бы…Как жалкую просьбу, отчаянный скулеж, мелкая забившаяся в угол мысль: «Пожалуйста, если не можешь, тогда не смотри на него, не смотри…»
Если бы я имела право запретить тебе любить его, я бы им воспользовалась, наплевав на все это кичливое благородство и моральные принципы. Если бы я имела право владеть тобой, я бы им воспользовалась, наплевав на то, что общество считает это неправильным. Если бы я имела право запереть тебя в высокую башню замка, нарядив как принцессу, я бы им воспользовалась.
Да только…После всего этого, всей той боли, что я причиню тебе, в красивой принцессе от тебя, Орихиме, будет ровно столько же, сколько от бабочки в пустом коконе. И от меня, Татсуки, в ревнивом драконе, охраняющем замок, не будет ничего, кроме «говорящего» имени.
Беги от меня, Орихиме. Беги, пока не поздно. Беги на край света. Беги, пока ничего не знаешь. Беги, пока искренне думаешь, что Татсуки – твоя самая лучшая подруга, которая никогда не причинит тебе боли.
Беги, Орихиме. И знай, что я побегу за тобой.
-
-
08.01.2009 в 23:08